Kyodai, your kansai is protruding
Словом «Тэнгу-то» называлась радикально настроенная политическая партия из хана Мито, придерживавшаяся доктрины Сонно Дзёи. Иными словами, сторонники Тэнгу-то особенно яро выступали за полное истребление иноземцев на территории Японии и дальнейшее закрытие страны от иностранцев, а также почитали Императора как законного главу государства. Хотя многие патриоты эпохи Бакумацу придерживались все той же доктрины Сонно Дзёи, хан Мито был ее эпицентром, а, следовательно, последователи местного ответвления доктрины, были настоящими экстремистами.
Сама доктрина Мито Тэнгу-то описана уже во многих научных работах, и о ней есть, где почитать во всех мельчайших подробностях. Мы же уделим внимание двум кровавым событиям, на которые людей из хана Мито вдохновила именно эта доктрина – Инцидент у ворот Сакурада и Восстание Тэнгу-то.
Инцидент у ворот Сакурада
Это спланированное и безукоризненно исполненное политическое убийство было интересным свидетельством тому, что доктрина Сонно Дзёи в самом ее радикальном виде властвовала не только в умах самураев хана Мито, но была распространена даже среди синтоистских священнослужителей.
Все произошло 3 марта 1860 года, когда был убит таиро (главный советник) Ии Наоскэ. Как нетрудно догадаться из заглавия, имело место это драматическое событие прямо у ворот Императорского дворца, у ворот Сакурада.
Изначально убийство было спланировано Канэко Магодзиро и Такахаси Татиро при пособничестве сацумских радикалов Аримуры Дзидзаэмона, Аримуры Юскэ, Такасаки Итаро, Кабаямы Саннэна и Иваситы Садзиэмона. Однако исполнителями убийства были радикально настроенные люди из хана Мито – за исключением уже упомянутого сацумца Аримуры Дзидзаэмона.
Согласно первоначальному плану нападающих должно было быть пятьдесят человек, но лишь восемнадцать человек в итоге оказались готовы на это убийство и избрали своей жертвой именно Ии. Ни Такахаси, ни Канэко не принимали участия в нападении на таиро, поскольку задачей было в дальнейшем скоординировать действия их товарищей из Сацумы.
3 марта заговорщики уже ожидали свою жертву, когда мимо проследовала процессия из более, чем шестидесяти охранников и слуг, сопровождавших Ии из его удела в Хиконэ. Шел снег, и охрана была одета слишком тяжело, а рукояти мечей у них были покрыты: чтобы не намокли. Когда заговорщики атаковали, естественно, охрана не смогла отбить их нападение должным образом. Ии был убит почти сразу после начала «операции». Четверо из его сопровождающих были убиты на месте, еще четверо позже скончались от полученных ранений. Что до нападавших – один их них был убит во время нападения, еще четверо покончили с собой, после того, как получили в стычке с охраной Ии серьезные раны. Из оставшихся в живых тринадцати нападавших, восемь позднее сдались властям, пятеро – бежали.
Те из них, кто был вассалами хана Мито, заведомо официально заявили, что покидают хан и отныне становятся ронинами, отказавшимися от вассального долга. Ведь иначе пострадала бы репутация хана.
Интересно, что трое из нападавших были, как уже было упомянуто, синтоистскими священнослужителями. Большинство же оказались самураями из хана Мито, причем низкого ранга. Их возглавлял Сэки Тэцуноскэ, и он был единственным, кто в свое время служил на мелкой должности в провинциальной резиденции хана Мито, имея содержание в десять коку.
Убийцы Ии оставили после себя и четко сформулированный манифест, в котором указывали то, чем были недовольны. Их не устраивал договор с США, наказание Токугавы Нариаки (сторонника радикалов из хана Мито) и ряд иных политических шагов правительства Сёгуната, однако, они полностью отрицали, что их действия шли непосредственно против Сёгуната как такового. Они особенно отмечали, что действовали согласно воле Неба и покарали того, кто пошел против национального духа. Действия заговорщиков, по их признанию, должны были «вернуть правительство на истинный путь – в соответствии со священной волей Императора».
Токугава Нариаки, отец будущего сёгуна Ёсинобу
Вскоре после Инцидента радикалы из хана Мито полномасштабно развернули подготовку к дальнейшим действиям: они продолжали идеологическую пропаганду в местных образовательных учреждениях, собирали средства, наращивали военную мощь.
Одной из наиболее оформленных группировок стала фракция из школы Тамадзукури. Наряду с ранее фигурировавшей в качестве идеологической кузницы радикалов школой Огава, школа Тамадзукури стала стратегическим плацдармом для подготовки радикалов. Она выгодно располагалась между Мито и Эдо, но, в то же время находилась на таком расстоянии, что найти бежавших из Эдо мятежников по свежим следам оказывалось бы не так быстро: оттуда им тут же оказали бы поддержку.
Так, у крупных школ хана Мито сложились по сути собственные натренированные гарнизоны, готовые к самым отчаянным действиям. Местный чиновник, современник тех событий, описывал посетителей таких школ : «Они безумны от своего японского духа». Примерно за год в такой школе могло собраться до сотни вооруженных и радикально настроенных сторонников доктрины Сонно Дзёи.
Согласно историческим источникам, большинство таких сторонников были крестьянами – как бесфамильными, так и зажиточными.
В школе Тамадзукури собралось около 16 самураев, 2 синтоистских священнослужителя, 2 священнослужителя сюгэндо (японское синкретическое учение, соединяющее буддизм, синто и даосизм), 2 горожанина и 35 крестьян, в числе которых пятеро имели фамилии. Со временем число радикально настроенных крестьян и горожан только росло.
И вот, в 1836 году, в деревне Минато собралось около четырех сотен человек, готовых действовать хоть немедленно…
От радикальных мыслей к восстанию
27 марта 1864 года, в первый год правления под девизом Гэндзи, около ста пятидесяти человек из хана Мито – самураев, священнослужителей и простых крестьян – взобрались на гору Цукуба и там поклялись в истовой приверженности доктрине Сонно Дзёи. Событие, последовавшее за этой памятной клятвой, вошло в историю под множеством имен: «Бунт в Канто», «Восстание Гэндзи», «Война Цукуба»…и, конечно же, «Восстание Тэнгу-то».
Последнее название используется сейчас чаще всего. Вероятно, потому, что оно созвучно названию знаменитого ёкая, часто ассоциирующегося с тайнами военного искусства – тэнгу.
Впервые название «Тэнгу-то» было использовано для обозначения доктрины, которую приняли реформисты из хана Мито. (В числе этих самых реформистов были, например, такие деятели, как Фудзита Токо) Название это придумали идеологические противники реформистов, консерваторы и сторонники реформ Тэнпо. Почему в этом прозвище появилось слово тэнгу? Имелось в виду, что мудрствующие политиканы из хана Мито – всего лишь мелкие сошки, которые задирают нос только потому, что у них хорошее образование. Позднее использование этого названия активно продвигал Токугава Нариаки, но уже совсем с другой подоплекой. Он считал, что «Тэнгу-то» звучит отнюдь не позорно: ведь тэнгу – это мудрые создания, обладающие потрясающей силой и боевым духом.
Среди идеологических лидеров движения Тэнгу-то отметился человек далеко не самурайского рода. Им оказался Фудзита Косиро, сын Фудзиты Токо и внук Фудзиты Юкоку, потомственный сторонник доктрины Сонно Дзёи. Косиро (он же Макото) был четвертым сыном Фудзиты Токо и его наложницы. В возрасте 12 лет вместе с отцом он отправился в Эдо, чтобы поучиться, в дальнейшем он обучался и у разных наставников в Мито. В 1863 году, когда даймё хана Мито сопровождал Сёгуна на пути в Киото, Косиро позволили участвовать в этом эскорте. Тогда-то он и познакомился с Кацурой Когоро и другими активистами движения Сонно Дзёи. Косиро зажегся идеей и начал подготовку к будущему восстанию.
Фудзита Косиро
Другими были деревенский самурай Такэути Хякутаро, священнослужитель сюгэндо Ивая Кэйитиро и мати бугё (городской чиновник) Тамару Инаноэмон.
Такэути Хякутаро (он же Нобусидэ, он же – Такэнака Мандзюро) был сыном зажиточного крестьянина, который позже купил себе статус самурая (таких называли госи) с содержанием в 2500 рё. Хякутаро учился у Фудзиты Токо, а в дальнейшем сам был главой уже упомянутой школы Огава.
Такэути Хякутаро
Ивая Кэйитиро (он же Нобусигэ) был сыном синтоистского священнослужителя из Сисикуры. Сисикура была неподалеку от того места, где вырос Такэути. Вероятнее всего, он тоже учился у Фудзиты Токо, но сам он был организатором и тренером в школе Итако.
Ивая впоследствии покинул ряды сторонников движения Тэнгу-то во время битвы при Накаминато.
Тамару Инаноэмон (он же Наонобу) был самураем из хана Мито, чиновником, успевшим поработать на разных должностях. В том числе руководил кадастровыми замерами во время реформы Тэнпо. Как и Фудзита Косиро, он участвовал в эскорте Сёгуна в 1863 году.
Собрав средства при помощи местных крестьян и торговцев (а, может, и не без участия Кацуры), будущие лидеры восстания свернули с дороги на Никко на гору Охира, чтобы там издать «Воззвание к действиям». Число сторонников восстания достигло нескольких сотен человек. После этого ритуального собрания будущие мятежники вернулись в Цукубу: там армия Тэнгу-то разрослась до полномасштабной, многотысячной.
Святилище на горе Охира
Боевой дух мятежников резко возрос, когда они одержали победу над солдатами из нескольких ханов: из Симосы, из Симодатэ, из Цутиуры и из Юки. Тем временем, силы консерваторов из Мито под командованием Итикавы Сандзаэмона (он же Хиросанэ) заняли замок Мито, а на подавление восстания было собрано войско от Сёгуната: его возглавил Танума Окинори.
В июле мятежники спустились с гор и стали лагерем близ Огавы и Итако, где и вступили в бой с консерваторами из Мито.
Основные сражения, однако, имели место в августе и октябре, в районе крупного порта Накаминато. Там против мятежников выступили войска сразу нескольких ханов, объединившиеся под командованием от Сёгуната. Итак, против примерно двух тысяч мятежников вышло пятитысячное войско. Вскоре многие сторонники Тэнгу-то поняли, что для них все кончено, и часть мятежников под началом Сакакибары Синдзаэмона начали тайные переговоры с представителями Сёгуната. Сакакибаре пообещали, что, если его отряд сдастся, их не будут судить по всей строгости. И в октябре Сакакибара повел за собой около тысячи человек дезертиров.
жена Тамуры Инаноэмона на гравюре Цукиоки Ёситоси
За этим последовала еще одна рокировка: старейшины хана Мито, Такэда Коунсай и Ямакуни Хёбу решили присоединиться к мятежникам и повели в отступление войско из тысячи человек на северо-восток, в Одзи .
Тем временем правительственные войска сумели пробиться к порту Накаминато и сожгли фортификационные сооружения мятежников .
Как и следовало ожидать, обещание, данное Сакакибаре, правительство Сёгуната не сдержало: в середине ноября сложивших оружие посадили под арест. Около двух сотен человек, как говорят, умерло в тюрьме. И, наконец, в апреле следующего года Сакакибара и еще сорок человек были или казнены, или приговорены к cэппуку.
Отступившие в Одзи силы мятежников с новоизбранным командующим Такэдой во главе решили развернуть наступление на Киото, чтобы воззвать к Двору через сына Токугавы Нариаки, Ёсинобу, которого Сёгунат назначил ответственным за оборону Столицы и ее предместий.
Такэда Коунсай
Проделав долгий путь, во время которого произошло несколько стычек с правительственными войсками, оставшиеся в живых 823 мятежника сложили оружие в середине декабря в Суруге, на берегу Японского моря.
4 февраля Такэда и еще 23 человека были преданы казни, а в течение последующих нескольких дней еще 328 человек разделили их участь. Около 280 человек были сосланы на отдаленные острова. Наконец, засоленные головы Такэды, Тамару, Фуджиты и Ямакуни были выставлены напоказ в Мито на трое суток, после чего они были выброшены в море.
Казнь мятежников из Мито
Что и следовало ожидать, далее последовали карательные меры, направленные и на семьи мятежников, и на жителей хана Мито. После кровавой расправы в Суруге страшная участь ждала всех близких казненных. Далее приведем цитату из книги Хасикавы Бунсё:
«Когда в Мито доставили отрубленную голову Такэды Коунсая, его жену Токи, 48 лет, заключенную в тюрьму, принудили принять ее и обнять. Затем ее, вместе с дочерью Тоси (11 лет), малолетними детьми Тёганом (8 лет) и Канэёси (3 лет), а также служанкой Комэ (19 лет) обезглавили. Их тела сбросили с моста Ёсида-Сакаи. Старший сын Такэды, Хикодзаэмон, а также его жена Ику (дочь Фудзиты Токо 43 лет) и их дети – Дандзабуро (15 лет), Канэсиро (13 лет) и Куматаро (10 лет) были казнены в тот же день. Дочь Ямакуни Хёбу, Ти (30 лет), его наложница Нацу (50 лет), жена Ямакуни Хёбу, Мацу (37 лет), а также их дочери Миё (14 лет), Сэки (7 лет) и Кури (5 лет), мать Тамару Инанодзаэмона, Ихо (82 лет), а также его жена Нацу (58 лет), его сын Сэйдзиро (2 года), его наложница Нами и его дочери Масу (15 лет), Ясу (17 лет) и Умэ (10 лет) были приговорены в пожизненному заключению в тюрьме.
Поскольку приговоренные к казни были из семьи самураев, они приняли смерть достойно. Один только младший сын Такэды, который еще был беспомощным младенцем, цеплялся за мать и горько плакал. В тот момент даже палач заколебался. Увидев это, свидетель казни и городской ёрики Синодзима предложил свою помощь. Слыша о том, как он схватил маленького Канэёси, зажал его между ног и заколол его коротким мечом, никто не мог удержать слез.»
После подавления восстания Тэнгу-то и до самой Войны Босин власть в хане Мито перешла в руки консерваторов, сражавшимися с мятежниками, с Итикавой Сандзаэмоном во главе. Ёсинобу, который отказался простить так уважавших его отца мятежников из Мито, стал пятнадцатым Сёгуном из дома Токугава в августе 1866 года. К тому времени сторонники доктрины Мито Тэнгу-то совсем ушли с политической арены.
Сражение мятежников с правительственным войском
Однако вражда между оставшимися сторонниками Тэнгу-то и консерваторами в Мито так и осталась жить. В 1867 году Итикава повел войско Мито в подмогу хану Аидзу, а сторонники Тэнгу-то бросились присоединиться к Новой Правительственной Армии. Когда хан Аидзу пал в сентябре 1868 года, Итикава и его сторонники вернулись в Мито и заперлись в Кодокане, местном образовательном учреждении.
Вскоре в Мито вошли войска Новой Правительственной армии под командованием Яманобэ Ёсицунэ. В октябре произошла перестрелка, и Итикава со своими людьми двинулся на запад, преследуемый примкнувшими к Новой Правительственной армии сторонниками Тэнгу-то.
Решающая битва произошла у Мацуямы в Тибе, и завершилась она поражением Итикавы. Проигравшие, как ведется, были преданы казни, их головы отослали в Мито и выставили напоказ.
Но Итикава был не так прост: он успел бежать в Эдо, где пытался попасть на судно, отбывающее во Францию. Вскоре его схватили, и в феврале 1869 он был казнен.
Итикава Сандзаэмон
Так завершились долгие смуты в хане Мито. Хотя этот внутренний конфликт, переросший в настоящее восстание, считается особым событием в истории эпохи Бакумацу, многие историки склоняются к мнению, что подобные стычки сторонников разных политических течений имели место не только к хане Мито. Они были зафиксированы в Тёсю, Сацуме, Тосе, Тикудзэне, Каге, Аки. Но – снова – все аналитики и историки сходятся и на том, что такой кровавой и страшной распри не было ни в одном хане, кроме Мито.
Сама доктрина Мито Тэнгу-то описана уже во многих научных работах, и о ней есть, где почитать во всех мельчайших подробностях. Мы же уделим внимание двум кровавым событиям, на которые людей из хана Мито вдохновила именно эта доктрина – Инцидент у ворот Сакурада и Восстание Тэнгу-то.
Инцидент у ворот Сакурада
Это спланированное и безукоризненно исполненное политическое убийство было интересным свидетельством тому, что доктрина Сонно Дзёи в самом ее радикальном виде властвовала не только в умах самураев хана Мито, но была распространена даже среди синтоистских священнослужителей.
Все произошло 3 марта 1860 года, когда был убит таиро (главный советник) Ии Наоскэ. Как нетрудно догадаться из заглавия, имело место это драматическое событие прямо у ворот Императорского дворца, у ворот Сакурада.
Изначально убийство было спланировано Канэко Магодзиро и Такахаси Татиро при пособничестве сацумских радикалов Аримуры Дзидзаэмона, Аримуры Юскэ, Такасаки Итаро, Кабаямы Саннэна и Иваситы Садзиэмона. Однако исполнителями убийства были радикально настроенные люди из хана Мито – за исключением уже упомянутого сацумца Аримуры Дзидзаэмона.
Согласно первоначальному плану нападающих должно было быть пятьдесят человек, но лишь восемнадцать человек в итоге оказались готовы на это убийство и избрали своей жертвой именно Ии. Ни Такахаси, ни Канэко не принимали участия в нападении на таиро, поскольку задачей было в дальнейшем скоординировать действия их товарищей из Сацумы.
3 марта заговорщики уже ожидали свою жертву, когда мимо проследовала процессия из более, чем шестидесяти охранников и слуг, сопровождавших Ии из его удела в Хиконэ. Шел снег, и охрана была одета слишком тяжело, а рукояти мечей у них были покрыты: чтобы не намокли. Когда заговорщики атаковали, естественно, охрана не смогла отбить их нападение должным образом. Ии был убит почти сразу после начала «операции». Четверо из его сопровождающих были убиты на месте, еще четверо позже скончались от полученных ранений. Что до нападавших – один их них был убит во время нападения, еще четверо покончили с собой, после того, как получили в стычке с охраной Ии серьезные раны. Из оставшихся в живых тринадцати нападавших, восемь позднее сдались властям, пятеро – бежали.
Те из них, кто был вассалами хана Мито, заведомо официально заявили, что покидают хан и отныне становятся ронинами, отказавшимися от вассального долга. Ведь иначе пострадала бы репутация хана.
Интересно, что трое из нападавших были, как уже было упомянуто, синтоистскими священнослужителями. Большинство же оказались самураями из хана Мито, причем низкого ранга. Их возглавлял Сэки Тэцуноскэ, и он был единственным, кто в свое время служил на мелкой должности в провинциальной резиденции хана Мито, имея содержание в десять коку.
Убийцы Ии оставили после себя и четко сформулированный манифест, в котором указывали то, чем были недовольны. Их не устраивал договор с США, наказание Токугавы Нариаки (сторонника радикалов из хана Мито) и ряд иных политических шагов правительства Сёгуната, однако, они полностью отрицали, что их действия шли непосредственно против Сёгуната как такового. Они особенно отмечали, что действовали согласно воле Неба и покарали того, кто пошел против национального духа. Действия заговорщиков, по их признанию, должны были «вернуть правительство на истинный путь – в соответствии со священной волей Императора».
Токугава Нариаки, отец будущего сёгуна Ёсинобу
Вскоре после Инцидента радикалы из хана Мито полномасштабно развернули подготовку к дальнейшим действиям: они продолжали идеологическую пропаганду в местных образовательных учреждениях, собирали средства, наращивали военную мощь.
Одной из наиболее оформленных группировок стала фракция из школы Тамадзукури. Наряду с ранее фигурировавшей в качестве идеологической кузницы радикалов школой Огава, школа Тамадзукури стала стратегическим плацдармом для подготовки радикалов. Она выгодно располагалась между Мито и Эдо, но, в то же время находилась на таком расстоянии, что найти бежавших из Эдо мятежников по свежим следам оказывалось бы не так быстро: оттуда им тут же оказали бы поддержку.
Так, у крупных школ хана Мито сложились по сути собственные натренированные гарнизоны, готовые к самым отчаянным действиям. Местный чиновник, современник тех событий, описывал посетителей таких школ : «Они безумны от своего японского духа». Примерно за год в такой школе могло собраться до сотни вооруженных и радикально настроенных сторонников доктрины Сонно Дзёи.
Согласно историческим источникам, большинство таких сторонников были крестьянами – как бесфамильными, так и зажиточными.
В школе Тамадзукури собралось около 16 самураев, 2 синтоистских священнослужителя, 2 священнослужителя сюгэндо (японское синкретическое учение, соединяющее буддизм, синто и даосизм), 2 горожанина и 35 крестьян, в числе которых пятеро имели фамилии. Со временем число радикально настроенных крестьян и горожан только росло.
И вот, в 1836 году, в деревне Минато собралось около четырех сотен человек, готовых действовать хоть немедленно…
От радикальных мыслей к восстанию
27 марта 1864 года, в первый год правления под девизом Гэндзи, около ста пятидесяти человек из хана Мито – самураев, священнослужителей и простых крестьян – взобрались на гору Цукуба и там поклялись в истовой приверженности доктрине Сонно Дзёи. Событие, последовавшее за этой памятной клятвой, вошло в историю под множеством имен: «Бунт в Канто», «Восстание Гэндзи», «Война Цукуба»…и, конечно же, «Восстание Тэнгу-то».
Последнее название используется сейчас чаще всего. Вероятно, потому, что оно созвучно названию знаменитого ёкая, часто ассоциирующегося с тайнами военного искусства – тэнгу.
Впервые название «Тэнгу-то» было использовано для обозначения доктрины, которую приняли реформисты из хана Мито. (В числе этих самых реформистов были, например, такие деятели, как Фудзита Токо) Название это придумали идеологические противники реформистов, консерваторы и сторонники реформ Тэнпо. Почему в этом прозвище появилось слово тэнгу? Имелось в виду, что мудрствующие политиканы из хана Мито – всего лишь мелкие сошки, которые задирают нос только потому, что у них хорошее образование. Позднее использование этого названия активно продвигал Токугава Нариаки, но уже совсем с другой подоплекой. Он считал, что «Тэнгу-то» звучит отнюдь не позорно: ведь тэнгу – это мудрые создания, обладающие потрясающей силой и боевым духом.
Среди идеологических лидеров движения Тэнгу-то отметился человек далеко не самурайского рода. Им оказался Фудзита Косиро, сын Фудзиты Токо и внук Фудзиты Юкоку, потомственный сторонник доктрины Сонно Дзёи. Косиро (он же Макото) был четвертым сыном Фудзиты Токо и его наложницы. В возрасте 12 лет вместе с отцом он отправился в Эдо, чтобы поучиться, в дальнейшем он обучался и у разных наставников в Мито. В 1863 году, когда даймё хана Мито сопровождал Сёгуна на пути в Киото, Косиро позволили участвовать в этом эскорте. Тогда-то он и познакомился с Кацурой Когоро и другими активистами движения Сонно Дзёи. Косиро зажегся идеей и начал подготовку к будущему восстанию.
Фудзита Косиро
Другими были деревенский самурай Такэути Хякутаро, священнослужитель сюгэндо Ивая Кэйитиро и мати бугё (городской чиновник) Тамару Инаноэмон.
Такэути Хякутаро (он же Нобусидэ, он же – Такэнака Мандзюро) был сыном зажиточного крестьянина, который позже купил себе статус самурая (таких называли госи) с содержанием в 2500 рё. Хякутаро учился у Фудзиты Токо, а в дальнейшем сам был главой уже упомянутой школы Огава.
Такэути Хякутаро
Ивая Кэйитиро (он же Нобусигэ) был сыном синтоистского священнослужителя из Сисикуры. Сисикура была неподалеку от того места, где вырос Такэути. Вероятнее всего, он тоже учился у Фудзиты Токо, но сам он был организатором и тренером в школе Итако.
Ивая впоследствии покинул ряды сторонников движения Тэнгу-то во время битвы при Накаминато.
Тамару Инаноэмон (он же Наонобу) был самураем из хана Мито, чиновником, успевшим поработать на разных должностях. В том числе руководил кадастровыми замерами во время реформы Тэнпо. Как и Фудзита Косиро, он участвовал в эскорте Сёгуна в 1863 году.
Собрав средства при помощи местных крестьян и торговцев (а, может, и не без участия Кацуры), будущие лидеры восстания свернули с дороги на Никко на гору Охира, чтобы там издать «Воззвание к действиям». Число сторонников восстания достигло нескольких сотен человек. После этого ритуального собрания будущие мятежники вернулись в Цукубу: там армия Тэнгу-то разрослась до полномасштабной, многотысячной.
Святилище на горе Охира
Боевой дух мятежников резко возрос, когда они одержали победу над солдатами из нескольких ханов: из Симосы, из Симодатэ, из Цутиуры и из Юки. Тем временем, силы консерваторов из Мито под командованием Итикавы Сандзаэмона (он же Хиросанэ) заняли замок Мито, а на подавление восстания было собрано войско от Сёгуната: его возглавил Танума Окинори.
В июле мятежники спустились с гор и стали лагерем близ Огавы и Итако, где и вступили в бой с консерваторами из Мито.
Основные сражения, однако, имели место в августе и октябре, в районе крупного порта Накаминато. Там против мятежников выступили войска сразу нескольких ханов, объединившиеся под командованием от Сёгуната. Итак, против примерно двух тысяч мятежников вышло пятитысячное войско. Вскоре многие сторонники Тэнгу-то поняли, что для них все кончено, и часть мятежников под началом Сакакибары Синдзаэмона начали тайные переговоры с представителями Сёгуната. Сакакибаре пообещали, что, если его отряд сдастся, их не будут судить по всей строгости. И в октябре Сакакибара повел за собой около тысячи человек дезертиров.
жена Тамуры Инаноэмона на гравюре Цукиоки Ёситоси
За этим последовала еще одна рокировка: старейшины хана Мито, Такэда Коунсай и Ямакуни Хёбу решили присоединиться к мятежникам и повели в отступление войско из тысячи человек на северо-восток, в Одзи .
Тем временем правительственные войска сумели пробиться к порту Накаминато и сожгли фортификационные сооружения мятежников .
Как и следовало ожидать, обещание, данное Сакакибаре, правительство Сёгуната не сдержало: в середине ноября сложивших оружие посадили под арест. Около двух сотен человек, как говорят, умерло в тюрьме. И, наконец, в апреле следующего года Сакакибара и еще сорок человек были или казнены, или приговорены к cэппуку.
Отступившие в Одзи силы мятежников с новоизбранным командующим Такэдой во главе решили развернуть наступление на Киото, чтобы воззвать к Двору через сына Токугавы Нариаки, Ёсинобу, которого Сёгунат назначил ответственным за оборону Столицы и ее предместий.
Такэда Коунсай
Проделав долгий путь, во время которого произошло несколько стычек с правительственными войсками, оставшиеся в живых 823 мятежника сложили оружие в середине декабря в Суруге, на берегу Японского моря.
4 февраля Такэда и еще 23 человека были преданы казни, а в течение последующих нескольких дней еще 328 человек разделили их участь. Около 280 человек были сосланы на отдаленные острова. Наконец, засоленные головы Такэды, Тамару, Фуджиты и Ямакуни были выставлены напоказ в Мито на трое суток, после чего они были выброшены в море.
Казнь мятежников из Мито
Что и следовало ожидать, далее последовали карательные меры, направленные и на семьи мятежников, и на жителей хана Мито. После кровавой расправы в Суруге страшная участь ждала всех близких казненных. Далее приведем цитату из книги Хасикавы Бунсё:
«Когда в Мито доставили отрубленную голову Такэды Коунсая, его жену Токи, 48 лет, заключенную в тюрьму, принудили принять ее и обнять. Затем ее, вместе с дочерью Тоси (11 лет), малолетними детьми Тёганом (8 лет) и Канэёси (3 лет), а также служанкой Комэ (19 лет) обезглавили. Их тела сбросили с моста Ёсида-Сакаи. Старший сын Такэды, Хикодзаэмон, а также его жена Ику (дочь Фудзиты Токо 43 лет) и их дети – Дандзабуро (15 лет), Канэсиро (13 лет) и Куматаро (10 лет) были казнены в тот же день. Дочь Ямакуни Хёбу, Ти (30 лет), его наложница Нацу (50 лет), жена Ямакуни Хёбу, Мацу (37 лет), а также их дочери Миё (14 лет), Сэки (7 лет) и Кури (5 лет), мать Тамару Инанодзаэмона, Ихо (82 лет), а также его жена Нацу (58 лет), его сын Сэйдзиро (2 года), его наложница Нами и его дочери Масу (15 лет), Ясу (17 лет) и Умэ (10 лет) были приговорены в пожизненному заключению в тюрьме.
Поскольку приговоренные к казни были из семьи самураев, они приняли смерть достойно. Один только младший сын Такэды, который еще был беспомощным младенцем, цеплялся за мать и горько плакал. В тот момент даже палач заколебался. Увидев это, свидетель казни и городской ёрики Синодзима предложил свою помощь. Слыша о том, как он схватил маленького Канэёси, зажал его между ног и заколол его коротким мечом, никто не мог удержать слез.»
После подавления восстания Тэнгу-то и до самой Войны Босин власть в хане Мито перешла в руки консерваторов, сражавшимися с мятежниками, с Итикавой Сандзаэмоном во главе. Ёсинобу, который отказался простить так уважавших его отца мятежников из Мито, стал пятнадцатым Сёгуном из дома Токугава в августе 1866 года. К тому времени сторонники доктрины Мито Тэнгу-то совсем ушли с политической арены.
Сражение мятежников с правительственным войском
Однако вражда между оставшимися сторонниками Тэнгу-то и консерваторами в Мито так и осталась жить. В 1867 году Итикава повел войско Мито в подмогу хану Аидзу, а сторонники Тэнгу-то бросились присоединиться к Новой Правительственной Армии. Когда хан Аидзу пал в сентябре 1868 года, Итикава и его сторонники вернулись в Мито и заперлись в Кодокане, местном образовательном учреждении.
Вскоре в Мито вошли войска Новой Правительственной армии под командованием Яманобэ Ёсицунэ. В октябре произошла перестрелка, и Итикава со своими людьми двинулся на запад, преследуемый примкнувшими к Новой Правительственной армии сторонниками Тэнгу-то.
Решающая битва произошла у Мацуямы в Тибе, и завершилась она поражением Итикавы. Проигравшие, как ведется, были преданы казни, их головы отослали в Мито и выставили напоказ.
Но Итикава был не так прост: он успел бежать в Эдо, где пытался попасть на судно, отбывающее во Францию. Вскоре его схватили, и в феврале 1869 он был казнен.
Итикава Сандзаэмон
Так завершились долгие смуты в хане Мито. Хотя этот внутренний конфликт, переросший в настоящее восстание, считается особым событием в истории эпохи Бакумацу, многие историки склоняются к мнению, что подобные стычки сторонников разных политических течений имели место не только к хане Мито. Они были зафиксированы в Тёсю, Сацуме, Тосе, Тикудзэне, Каге, Аки. Но – снова – все аналитики и историки сходятся и на том, что такой кровавой и страшной распри не было ни в одном хане, кроме Мито.
@темы: bakumatsu, мое бездарное