Kyodai, your kansai is protruding
Кто такие ханьё?

Получеловек. Полуёкай. Ханьё уже стали устоявшимся образом в комиксах и аниме о ёкаях. Но есть ли у них корни в японском фольклоре?

читать дальше
Увы, ответ скорее нет, чем да. Ханьё в большей степени изобретение современных мангак и создателей аниме. Самыми плодовитыми авторами оказались Такахаши Румико и Мизуки Шигеру. Хотя дети ёкаев и людей присутствуют в японском фольклоре, почти что все они — обычные люди. Поскольку рожденные от человека и как человек, они не становятся ёкаями в классическом представлении японцев. Напомним, что большинство ёкаев рождается из человеческих эмоций и страстей, особенно из таких сильных, как страх, скорбь и ненависть.
Но есть и другие способы, чтобы ёкай появился на свет: из яростных явлений природы, из страха смерти, из страха животных, из долгой жизни растений и, наконец, из человеческих суеверий. Как видите, рождение от ёкая не упоминается.
Так что же значит ханьё?
Ханьё — это неологизм, придуманный Такахаши Румико для ее манги Инуяша. Она взяла кандза Хан (半; половина) и подставила к нему Ё (妖; призрак). Такахаши создала и всю мифологию, объясняющую то, почему ханьё наследует от матери или отца свойства ёкая и пытается стать полноценным ёкаем или человеком.

Немногим раньше, Мизуки Шигеру придумал термин ханьёкай (半妖怪; полуёкай), чтобы дать наименование своим героям Нэзуми Отоко и Нэко Мусумэ из манги «Gegege no Kitaro». В этой манге ханьёкай — всегда полноценный ёкай. Например, Нэзуми Отоко больше 360 лет. Но вот такое наименование используется другими ёкаями как оскорбление. Главный герой манги, Китаро, часто принижает Нэзуми Отоко за то, что он полукровка. Однако если углубиться в истинную причину такого подхода, следует иметь в виду, что автор отражает здесь приниженное отношение к детям-полукровкам от американских оккупантов после второй мировой войны.

Кроме того, у Мизуки Шигеру есть теория о том, что у ёкаев — одна душа, в то время как у людей их две. Ёкаи, таким образом, всецело поглощены своей мотивацией или целью, а люди всегда еще и в борьбе с собой же. В манге «Gegege no Kitaro», Нэзуми Отоко — один из персонажей, что постоянно мечется между добром и злом, что и является следствием двойственности человеческой души. В «Nurarihyon no Mago » перед похожей проблемой встает и Нура Рикуо — но мечется он между своими ёкайным и человеческим воплощением.
Человеческая двойственность в нем сильнее, чем в его отце, получившем больше чистой крови ёкая. Именно поэтому Нура Рихан смог подчинить свое человеческое «я».
Полуёкаи и полулюди в японском фольклоре
Дети ёкаев и людей — и даже юреев и людей — явление вполне обычное в японском фольклоре. Большинство этих историй относятся к жанру рассказов о «волшебной жене». Все эти истории построены по похожей схеме: мужчина после исполнения какой-то трудной задачи, встречает таинственную женщину, которая становится его женой при каком-то странном условии — например, не вспоминать их прошлую встречу, никогда не смотреть в какой-нибудь ларец, и тому подобное. Пара счастливо живет какое-то время, заводит детей, но муж, конечно же, нарушает свое обещание, и жена-ёкай покидает его.

Самая известная история такого типа — это кайдан о Юкионне, - ёкае, ассоциируемом с холодом и снегом, который приходит забрать жизни двух дровосеков. Одного, старого, Юкионна убивает, но в другого, юного, — влюбляется. Она становится его женой — но при одном условии: он никогда не должен говорить о том, как встретил ее. У них рождаются дети, и они живут какое-то время счастливо. Но однажды муж забывает о своем обещании, и Юкионна покидает мужа и детей.

Существует множество других историй о «волшебной жене». Зачастую такая супруга оказывается хэнге — ёкаем-оборотнем, как в истории о Хагоромо-Теннин. В других кайданах говорится о призраке, возвращающемся к своему мужу, чтобы заботиться о нем и их детях, — то есть, исполнить свой долг прежде чем вернуться на тот свет. Но одно во всех этих историях остается неизменным: дети от связи ёкая и человека всегда обычные люди.
Вообще, история о связи между женщиной-ёкаем и простым смертным — довольно частый мотив в японском фольклоре. Нельзя не вспомнить такие примеры, как история о лисице Тамамо-но-маэ, принявшей облик прекрасной дамы и ставшей возлюбленной императора Коноэ. Другой, более приземленный пример — многочисленные кайданы о браке с ёкаев — будь то женщина, по ночам обращающаяся птицей и поедающая трупы, или женщина, пожирающая всех слуг в доме. Объединяет эти истории то, что в них вообще нет упоминания детей от союза ёкая и человека. Вероятно, это связано с тем, что фольклорная традиция зачастую приписывает ёкаям рождение из неживого предмета, животного или же эмоций умирающего. Таким образом, вполне понятна тенденция к такому «бесплодию» смешанных браков.

Такая же схема часто встречается и в европейских сказках. Например, в историях о фее Мелюзине из кельтских и западноевропейских легенд. Мелюзина изображалась как
женщина-змея или женщина-рыба от талии и ниже. Как и «волшебная жена» в японских кайданах, она выходит замуж за смертного, поставив ему условием, чтобы он никогда не видел её в зверином обличье. Когда он застает ее в таком виде, фея бросает его. К слову, ее дети и потомки тоже оказываются совершенно обычными людьми. Однако бессмертная покровительница оберегает их род.

Исключения — Кинтаро и Абэ-но-Сэймэй
Но изо всех правил есть исключения. В данном случае их два, хотя только одного из них можно точно назвать ханьё.
Кинтаро — один из самых известных и популярных героев из японского фольклора. Немыслимо сильный даже будучи ребенком, он заводит дружбу с медведями и живет в лесу. О его происхождении есть разные версии. Согласно одной из них, его мать — Яэгири-химэ, а отец — божество, красный дракон с горы Ашигара, который овладевает ей во время грозы. Но самая частая версия — это та, где мать Кинтаро из-за какой-то проблемы бежит в горы, и рожает сына там. Но даже при этом, Кинтаро скорее ханшин — сын божества, а не ёкая.

Второе исключение — Абэ-но-Сэймэй, известный оммёдзи эпохи Хэйан. Он стал персонажем фольклора, поэтому в его случае отделить историю от легенды уже невозможно. Многие истории гласят, что матерью Сэймэя был кицунэ по имени Кузуноха.

Согласно этой истории, его отец, Абэ-но-Ясуна, наткнулся однажды на охотника, преследующего лисицу. Ясуна вступил с ним в поединок, одержал победу, и отпустил лису. Тогда перед ним появилась красавица по имени Кузуноха, излечившая его раны. Кузуноха полюбила его и стала его женой. Их сын Сэймэй оказался невероятно умен и талантлив. Однажды, когда Кузуноха любовалась хризантемами, маленький Сэймэй увидел торчащий из-под ее одежд лисий хвост. Волшебство лисицы разрушилось, и ей пришлось принять свой истинный облик и бежать в лес. Однако прежде чем уйти, она отдала своему ребенку часть своей волшебной силы. Так Абэ-но-Сэймэй стал единственным примером ханьё в японском фольклоре.

Дети убумэ
Есть еще одно небольшое исключение. Убумэ — это особый вид ёкая, который рождается, если женщина умирает будучи беременной, но успевает дать жизнь своему ребенку. Убумэ — это призрак матери, который возвращается, чтобы заботиться о своем ребенке. Считается, что дети убумэ сильнее и быстрее простых смертных. Пример убумэ в манге — это уже упомянутый нами Китаро. К слову, ребенком убумэ можно считать и Гатса из "Berserk" — родился он от уже мертвой женщины, и обладает нечеловеческой силой.

Примеры в аниме и манге
В аниме и манге ханьё уже стали привычным делом. Примерами могут послужить Инуяша, Нараку и Шион из «InuYasha» и Ся Годзё из «Saiyuki». Ханьё часто оказываются объектами насмешек чистокровных ёкаев и им приходится бороться с унижениями, поскольку им трудно найти свое место как среди людей, так и среди ёкаев. Эта тема поиска себя поднимается в «Rosario + Vampire» и «Nurarihyon no Mago». В недавно увидевшем свет полнометражном аниме «Ookami kodomo no Ame to Yuki» два главных героя — дети оками и обычной женщины. Будучи ханьё, они могут принимать обличие волка. В «Ao no Exorcist» близнецы Окумура тоже оказываются ханьё, поскольку они рождены от союза демона и человека. Однако сверхъестественными силами обладает только один из них. То же можно сказать и о полукровках Данте и Вергилии из «Devil may cry», но в их случае оба проявляют свидетельства демонического происхождения, а Вергилий даже пытается стать полноценным демоном.


Получеловек. Полуёкай. Ханьё уже стали устоявшимся образом в комиксах и аниме о ёкаях. Но есть ли у них корни в японском фольклоре?

читать дальше
Увы, ответ скорее нет, чем да. Ханьё в большей степени изобретение современных мангак и создателей аниме. Самыми плодовитыми авторами оказались Такахаши Румико и Мизуки Шигеру. Хотя дети ёкаев и людей присутствуют в японском фольклоре, почти что все они — обычные люди. Поскольку рожденные от человека и как человек, они не становятся ёкаями в классическом представлении японцев. Напомним, что большинство ёкаев рождается из человеческих эмоций и страстей, особенно из таких сильных, как страх, скорбь и ненависть.
Но есть и другие способы, чтобы ёкай появился на свет: из яростных явлений природы, из страха смерти, из страха животных, из долгой жизни растений и, наконец, из человеческих суеверий. Как видите, рождение от ёкая не упоминается.
Так что же значит ханьё?
Ханьё — это неологизм, придуманный Такахаши Румико для ее манги Инуяша. Она взяла кандза Хан (半; половина) и подставила к нему Ё (妖; призрак). Такахаши создала и всю мифологию, объясняющую то, почему ханьё наследует от матери или отца свойства ёкая и пытается стать полноценным ёкаем или человеком.

Немногим раньше, Мизуки Шигеру придумал термин ханьёкай (半妖怪; полуёкай), чтобы дать наименование своим героям Нэзуми Отоко и Нэко Мусумэ из манги «Gegege no Kitaro». В этой манге ханьёкай — всегда полноценный ёкай. Например, Нэзуми Отоко больше 360 лет. Но вот такое наименование используется другими ёкаями как оскорбление. Главный герой манги, Китаро, часто принижает Нэзуми Отоко за то, что он полукровка. Однако если углубиться в истинную причину такого подхода, следует иметь в виду, что автор отражает здесь приниженное отношение к детям-полукровкам от американских оккупантов после второй мировой войны.

Кроме того, у Мизуки Шигеру есть теория о том, что у ёкаев — одна душа, в то время как у людей их две. Ёкаи, таким образом, всецело поглощены своей мотивацией или целью, а люди всегда еще и в борьбе с собой же. В манге «Gegege no Kitaro», Нэзуми Отоко — один из персонажей, что постоянно мечется между добром и злом, что и является следствием двойственности человеческой души. В «Nurarihyon no Mago » перед похожей проблемой встает и Нура Рикуо — но мечется он между своими ёкайным и человеческим воплощением.
Человеческая двойственность в нем сильнее, чем в его отце, получившем больше чистой крови ёкая. Именно поэтому Нура Рихан смог подчинить свое человеческое «я».
Полуёкаи и полулюди в японском фольклоре
Дети ёкаев и людей — и даже юреев и людей — явление вполне обычное в японском фольклоре. Большинство этих историй относятся к жанру рассказов о «волшебной жене». Все эти истории построены по похожей схеме: мужчина после исполнения какой-то трудной задачи, встречает таинственную женщину, которая становится его женой при каком-то странном условии — например, не вспоминать их прошлую встречу, никогда не смотреть в какой-нибудь ларец, и тому подобное. Пара счастливо живет какое-то время, заводит детей, но муж, конечно же, нарушает свое обещание, и жена-ёкай покидает его.

Самая известная история такого типа — это кайдан о Юкионне, - ёкае, ассоциируемом с холодом и снегом, который приходит забрать жизни двух дровосеков. Одного, старого, Юкионна убивает, но в другого, юного, — влюбляется. Она становится его женой — но при одном условии: он никогда не должен говорить о том, как встретил ее. У них рождаются дети, и они живут какое-то время счастливо. Но однажды муж забывает о своем обещании, и Юкионна покидает мужа и детей.

Существует множество других историй о «волшебной жене». Зачастую такая супруга оказывается хэнге — ёкаем-оборотнем, как в истории о Хагоромо-Теннин. В других кайданах говорится о призраке, возвращающемся к своему мужу, чтобы заботиться о нем и их детях, — то есть, исполнить свой долг прежде чем вернуться на тот свет. Но одно во всех этих историях остается неизменным: дети от связи ёкая и человека всегда обычные люди.
Вообще, история о связи между женщиной-ёкаем и простым смертным — довольно частый мотив в японском фольклоре. Нельзя не вспомнить такие примеры, как история о лисице Тамамо-но-маэ, принявшей облик прекрасной дамы и ставшей возлюбленной императора Коноэ. Другой, более приземленный пример — многочисленные кайданы о браке с ёкаев — будь то женщина, по ночам обращающаяся птицей и поедающая трупы, или женщина, пожирающая всех слуг в доме. Объединяет эти истории то, что в них вообще нет упоминания детей от союза ёкая и человека. Вероятно, это связано с тем, что фольклорная традиция зачастую приписывает ёкаям рождение из неживого предмета, животного или же эмоций умирающего. Таким образом, вполне понятна тенденция к такому «бесплодию» смешанных браков.

Такая же схема часто встречается и в европейских сказках. Например, в историях о фее Мелюзине из кельтских и западноевропейских легенд. Мелюзина изображалась как
женщина-змея или женщина-рыба от талии и ниже. Как и «волшебная жена» в японских кайданах, она выходит замуж за смертного, поставив ему условием, чтобы он никогда не видел её в зверином обличье. Когда он застает ее в таком виде, фея бросает его. К слову, ее дети и потомки тоже оказываются совершенно обычными людьми. Однако бессмертная покровительница оберегает их род.

Исключения — Кинтаро и Абэ-но-Сэймэй
Но изо всех правил есть исключения. В данном случае их два, хотя только одного из них можно точно назвать ханьё.
Кинтаро — один из самых известных и популярных героев из японского фольклора. Немыслимо сильный даже будучи ребенком, он заводит дружбу с медведями и живет в лесу. О его происхождении есть разные версии. Согласно одной из них, его мать — Яэгири-химэ, а отец — божество, красный дракон с горы Ашигара, который овладевает ей во время грозы. Но самая частая версия — это та, где мать Кинтаро из-за какой-то проблемы бежит в горы, и рожает сына там. Но даже при этом, Кинтаро скорее ханшин — сын божества, а не ёкая.

Второе исключение — Абэ-но-Сэймэй, известный оммёдзи эпохи Хэйан. Он стал персонажем фольклора, поэтому в его случае отделить историю от легенды уже невозможно. Многие истории гласят, что матерью Сэймэя был кицунэ по имени Кузуноха.

Согласно этой истории, его отец, Абэ-но-Ясуна, наткнулся однажды на охотника, преследующего лисицу. Ясуна вступил с ним в поединок, одержал победу, и отпустил лису. Тогда перед ним появилась красавица по имени Кузуноха, излечившая его раны. Кузуноха полюбила его и стала его женой. Их сын Сэймэй оказался невероятно умен и талантлив. Однажды, когда Кузуноха любовалась хризантемами, маленький Сэймэй увидел торчащий из-под ее одежд лисий хвост. Волшебство лисицы разрушилось, и ей пришлось принять свой истинный облик и бежать в лес. Однако прежде чем уйти, она отдала своему ребенку часть своей волшебной силы. Так Абэ-но-Сэймэй стал единственным примером ханьё в японском фольклоре.

Дети убумэ
Есть еще одно небольшое исключение. Убумэ — это особый вид ёкая, который рождается, если женщина умирает будучи беременной, но успевает дать жизнь своему ребенку. Убумэ — это призрак матери, который возвращается, чтобы заботиться о своем ребенке. Считается, что дети убумэ сильнее и быстрее простых смертных. Пример убумэ в манге — это уже упомянутый нами Китаро. К слову, ребенком убумэ можно считать и Гатса из "Berserk" — родился он от уже мертвой женщины, и обладает нечеловеческой силой.

Примеры в аниме и манге
В аниме и манге ханьё уже стали привычным делом. Примерами могут послужить Инуяша, Нараку и Шион из «InuYasha» и Ся Годзё из «Saiyuki». Ханьё часто оказываются объектами насмешек чистокровных ёкаев и им приходится бороться с унижениями, поскольку им трудно найти свое место как среди людей, так и среди ёкаев. Эта тема поиска себя поднимается в «Rosario + Vampire» и «Nurarihyon no Mago». В недавно увидевшем свет полнометражном аниме «Ookami kodomo no Ame to Yuki» два главных героя — дети оками и обычной женщины. Будучи ханьё, они могут принимать обличие волка. В «Ao no Exorcist» близнецы Окумура тоже оказываются ханьё, поскольку они рождены от союза демона и человека. Однако сверхъестественными силами обладает только один из них. То же можно сказать и о полукровках Данте и Вергилии из «Devil may cry», но в их случае оба проявляют свидетельства демонического происхождения, а Вергилий даже пытается стать полноценным демоном.

@темы: yokai, мое бездарное
В противном случае папа Сэймэя давно бы заметил у жены хвост.
Астери Нариэ, может, именно Сэймэй вдохновлет мангак. По крайней мере у Инуяси уже не отец, а мама была тоже не из простых. Чуть ли не придворной дамой.
Umematsu, да, если заловят во время недостаточной концентрации - все, конец)
и как я понимаю, этот процесс вовсю идёт и на Востоке, и на Западе...
а не 9
...