Будьте осторожны, когда поднимаете ведро с водой из древнего заброшенного колодца. Вы можете вынуть оттуда незапланированный бонус в лице кьёкоцу 狂骨 — что буквально переводится как «безумные кости»,- это существо выпрыгнет из ведра, как черт из коробочки, и наложит на вас свое проклятие.
читать дальше
Облаченный в белое погребальное кимоно, кьёкоцу как правило выглядит как классический юрей, но имеет явный недостаток черно-белых контрастов, поскольку у него молочно-белые волосы, а вместо головы просто череп. Но кьёкоцу все же более, чем просто скелет в саване, выпрыгивающий из колодца.
Этот ёкай больше всего известен по книге с ёкайными гравюрами периода Эдо за авторством Ториямы Сэкиена «Konjyaku Hyaku Kishui» или же «Приложение к Ста демонам прошлого». Кроме того, кьёкоцу появился и в книге Кьёгоку Нацушико «Сон Кьёкоцу».
К аутентичной гравюре Сэкиена прилагался и текст:
«Кьёкоцу поднимается из костей в колодце. Говорят, что кто бы ни свершил ужасное деяние, оставив августовские кости, не спасется от жуткой ярости, которая будет его преследовать.»
Кажется, что текст Сэкиена объясняет появление кьёкоцу из колодца как ответную реакцию на какое-то злодеяние, насылающую ужасное проклятие. Помимо этого он утверждает, что на одном из диалектов «кьёкоцу» значит «жестокий» или «неистовый» и является аллюзией на ёкая. Все-таки такое название существует, особенно в Тсуки-гун в префектуре Канагава, что связывает гравюру Сэкиена с более старым фольклором.
Более вероятно, что к услышанному Сэкиеном слову «кьёкоцу» пришлось придумать ёкая, который бы под него подошел — вроде того, как англоязычный автор придумал монстра «Ленивые кости», подходящего к уже существовавшему сочетанию слов. Чтобы подобрать образ к этому ёкаю, Сэкиен скорее всего использовал игру слов, сочетая местный термин «кьёкоцу» (безумные кости) с «гьёкоцу», что означало кости, с которых опало все мясо. Кроме этого, могли внести свою лепту и слова «кейкоцу» или «сокоцу», что означало бродяга, ил же «кто-то со дна». Кажется, оба этих слова повлияли на формирование образа ёкая, поэтому и появилась вера в проклятие со дна колодца.
В японском фольклоре есть несколько историй, в которых фигурируют и ёкаи, и юреи, - и оба на дне колодца. В японском фольклоре, вода представляет собой канал между миром живых и миром мертвых, а дно одного колодца связано со всеми другими. Колодцы еще и служили прекрасным местом, чтобы спрятать труп жертвы убийства посреди ночи, и суеверные люди считали, что такой брошенный в колодец труп может стать причиной жуткого и сильного проклятия. Те, кто умирал от падения в колодец, случайно или чтобы покончить с собой, превращались в ширё и колодец делался проклятым.
Дух связан с самим колодцем крепче, чем с местом своей гибели, и похоже, что проклятие могло пасть на любого, кто пользовался колодцем,а не только метило наказать убийцу.
Проклятый скелет — вообще особый штамп в японском фольклоре и не всегда связан с колодцем. В своей книге «Nozarashi Monogatari», литературовед Савада Мидзухо описала похожую историю об отшлифованном водой черепе, жаждущем мести.
Самое большое различие между кьёкоцу и типичными для японского фольклора историй о призраках в образе скелета заключается в элементе неравенства между духовной формой и физической оболочкой. В большинстве историй, дух напоминает классический японский юрей — с полноценным физическим человеческим телом, но когда его разоблачают, он выглядит как груда гнилых останков. Кьёкоцу зачастую идентифицируют именно как подвид ёкая, одержимого скелета, а не юрея, японского призрака.